Спустя несколько минут мы подъехали к узорчатым воротам, установленным в ограде из кованого чугуна высотой футов пятнадцать. И ограда, и ворота выглядели ухоженными и, по-видимому, строго охранялись, может даже, к ним был подведен электрический ток. Но вот ворота автоматически открылись, и мы поехали по темной обсаженной деревьями аллее; проехав несколько сот ярдов, мы очутились на кругу перед старинным особняком, построенном в георгианском стиле начала прошлого века из крупных каменных блоков. В сгустившейся темноте дом показался мне таинственным и зловещим. Свет горел лишь в одном окне на третьем этаже и в нескольких на втором, да на первом освещалась большая гостиная, шторы в которой были не задернуты. Освещался также парадный подъезд. Окинув взглядом этот роскошный особняк, я еще подумал: а во сколько обходится Центральному разведуправлению его содержание и на какой период его арендуют?

– Ну вот, сэр, – сказал водитель. – Мы и приехали.

Он говорил с мягким произношением, присущим многим государственным чиновникам, прибывшим на работу в Вашингтон из близлежащих графств Вирджинии.

– Ладно, – заметил я. – Спасибо, что подвезли.

– Желаю всего хорошего, сэр. – На полном серьезе, не поддержав мою шутку, ответил водитель.

Я вышел из машины и направился по гравиевой дорожке, выложенной плитняком, прямо к парадной двери, которая при моем приближении сама распахнулась настежь.

Часть третья

Конспиративный особняк

The Wall Street Journal

«Уолл-стрит джорнэл»

23

Войдя в огромную роскошную гостиную, я ничуть не удивился, увидев человека, сидящего в инвалидной каталке на колесиках. Меня спокойно, будто мы расстались только вчера, приветствовал Джеймс Тоби Томпсон III. Он, конечно, здорово постарел со времени того трагического инцидента в Париже, который положил конец моей карьере в разведуправлении, а что еще ужаснее – унес жизнь прекрасной женщины и парализовал ноги этого замечательного человека.

– Добрый вечер, Бен, – едва слышно произнес Тоби своим низким скрипучим голосом.

Ему уже было под семьдесят, одет он был в строгий темно-синий костюм. На ногах – черные спортивные ботинки, начищенные до зеркального блеска – они редко ступали на землю, а может, и вообще не касались ее. Совершенно седые волосы, несколько длинноватые для мужчины его возраста и особенно для ветерана спецслужбы. Помнится, в Париже, когда мы в последний раз виделись, волосы у него были как смоль черные, с седоватым отливом на висках. Глаза – карие.

Держался он с достоинством и вместе с тем как-то удрученно.

Тоби сидел в своем кресле около огромного камина, сложенного из камней, в котором неестественно ярким пламенем непонятно для чего полыхал огонь. Я сказал «непонятно для чего», потому что громадная гостиная размером пятьдесят на сто футов и с потолком высотой почти двадцать футов почему-то очень сильно охлаждалась кондиционерами – а ведь был май месяц. Мне тут же пришло в голову, что Ричард Никсон любил разводить в камине огонь в охлаждаемом кондиционерами Овальном кабинете даже в середине лета.

– О-о, Тоби, – радостно поприветствовал я, подходя к нему, чтобы пожать руку. Но он тут же отпрянул от меня подальше футов на тридцать на своей каталке и больше не приближался.

В одном из кресел возле камина восседал Чарльз Росси. Неподалеку, на обшитой дамасской тканью софе, сидели два молодых человека в дешевых костюмчиках, которые любили носить охранники ЦРУ. С уверенностью можно было утверждать, что они имели при себе оружие.

– Спасибо, что приехал, – произнес Тоби.

– Ну, это спасибо не мне, – ответил я, стараясь скрыть разочарование холодным приемом. – Это надо благодарить мистера Росси и его мальчиков. Или хищников из Центрального управления.

– Ну прости, – усмехнулся Тоби. – Зная тебя и твой темперамент, я не мог придумать иного способа заполучить тебя сюда.

– Вы же ясно дали понять, – перебил его Росси, – что не желаете с нами сотрудничать.

– Ну что же, сработано неплохо, – согласился я. – Этот наркотик действительно подавляет волю. Вы и впредь собираетесь держать меня под капельницей с этим наркотиком, чтобы сделать послушным?

– Думаю, когда ты выслушаешь нас до конца, то будешь более покладист. Ну а ежели решишь не сотрудничать, то тут мы уж ничего поделать не сможем. Дверь в клетке – плохой помощник охотнику в поле.

– Ну тогда валяй, начинай, – предложил я.

Стул с прямой спинкой, на котором я сидел, похоже, был поставлен так, чтобы я мог видеть одновременно Росси и Томпсона и говорить с ними обоими, не поворачиваясь. Но в то же время, как я заметил, он находился от них на значительном расстоянии.

– На этот раз управление подыскало вам довольно надежный конспиративный особняк в глуши, – заметил я.

– Да, он и в самом деле принадлежит одному отставнику из ЦРУ, – улыбнувшись, ответил Тоби. – Ну а как ты поживал все это время?

– У меня все в порядке, Тоби. И ты выглядишь неплохо.

– Настолько, насколько от меня ждут.

– Ты уж извини, но не было у меня случая встретиться и потолковать, – сказал я.

Он пожал плечами и снова улыбнулся, будто я ляпнул какую-то глупость.

– Ну, это же порядки, заведенные в разведуправлении, – пояснил он. – Не мои совсем. Я бы тоже хотел повидаться.

Росси молча сидел и слушал, как мы обмениваемся любезностями. А я между тем продолжал:

– Не могу выразить тебе, как я сожалею…

– Бен, – перебил меня Тоби. – Пожалуйста, не надо об этом. Я никогда тебя не винил. Случилось то, что случилось. Со мной произошла, конечно же, жуткая история, но то, что случилось с тобой, с Лаурой…

На минуту-другую мы оба замолкли. Я прислушивался к шипению оранжевого пламени газа, лизавшего в камине искусственные полешки из керамики:

– Молли… – начал я.

Тоби взмахом руки попросил меня помолчать.

– Скоро увидишь, – сказал он. – С ней все в порядке. К счастью – спасибо Чарльзу, – как и с тобой.

– Думаю, я имею право попросить, чтобы мне кое-что разъяснили, – настойчиво сказал я.

– Да, имеешь, Бен, – согласился Тоби. – Уверен, ты поймешь, что нашего нынешнего разговора не было. Твой полет в Вашингтон нигде не зафиксирован, а бостонская полиция уже похерила рапорт о случайной перестрелке на Мальборо-стрит. – Я понимающе кивнул. – Извини, что мы отсадили тебя подальше от себя, – пояснил он. – Но ты же понимаешь, что нам нужно принимать меры предосторожности.

– Да ладно, если вы ничего такого подленького не замышляете, – возразил я.

Росси издали улыбнулся и добавил:

– Да, ситуация довольно необычная, такую мы даже не просчитывали. Я уже объяснял, что единственный известный мне путь отделить вас и не дать возможности узнать наши мысли, что совершенно необходимо для данной операции, – это держаться от вас подальше.

– Для данной операции, – повторил я.

Тут я услышал приглушенный скрип – это Тоби повернул свою каталку поудобнее, чтобы смотреть мне прямо в лицо. Повернувшись, он заговорил медленно, с трудом подбирая слова.